"Они — не верующие люди, это антихристиане": епископ ПЦУ о политическом православии, стремление мести и грехе во время войны

Из-за полномасштабной войны миллионы украинцев оказались в непростых жизненных обстоятельствах, перед многими встал сложный выбор. Как миллионам украинцев в трудное время верно понять, что происходит, что человек сделал правильно, а за что понесет ответственность на суде Божьем, в интервью Новини.LIVE объяснил епископ Православной церкви Украины, митрополит Переяславский и Вишневский, епископ ПЦУ Олександр Драбинко.

Украинцы — не самая безбожная нация. Они всегда верили и молились Богу. Почему на украинскую землю пришла война?

— Господь бесстрастный. Мы должны возлагать вину исключительно на самих себя. В моральном аспекте есть такая поговорка: "Бог кого любит — того наказывает". Также существует мнение, что Господь наказывает нас нашими же грехами.

Однако я не думаю, что у нас так много грехов. Мы искупили грехи на протяжении истории постоянными войнами, приходящими на нашу землю. Мы не можем говорить, что Бог допускает или наказывает нас, это все-таки человек сам себя наказывает соответствующим образом.

А вообще война на на нашей земле не заканчивалась никогда. Россия всегда считала Украину своей, поскольку без Киева россия — это золотоордынский улус, основанный для сбора налогов.

Как Бог выбирает, кому погибнуть на войне? Церковь может объяснить, почему вся семья погибла, а один отец или ребенок выжил?

— Мы не можем говорить о Боге, но Библия объясняет, что кто положил душу за ближнего своего, тот соблюдает заповедь любви. У Бога все живы. Мы оцениваем с человеческой точки зрения, а у Бога все пути неисповедимы. Нужно молиться и просить его о душах погибших.

Может ли священнослужитель брать в руки оружие и защищать нацию и Родину?

— Этого священнослужителю не следует делать, но такие исторические факты были. В свое время на святой горе Афон монахи защищались от пиратов и должны были взять оружие в руки. Если необходимо для защиты ближних, это приемлемо. Однако на сегодняшний день у нас есть профессиональная армия, у нас есть отдельные люди, которые выполняют данную миссию, которые для этого обучены и призваны. Я не считаю, что священник должен брать оружие в руки.

А будет ли грехом, если священник возьмет оружие в руки?

— С какой целью он ее берет? Лучше выполнять гуманитарную миссию, в том числе быть капелланом или медбратом, а также заниматься гуманитарным обеспечением.

Убийство в военное время — это грех?

— Убийство — всегда грех, но при самозащите человек не несет такой же ответственности, как за умышленное убийство. Человек несет определенную ответственность перед своей совестью. Это вынужденный грех. Я здесь не могу говорить о Боге, только он способен дать оценку.

По евангельскому определению грех — это беззаконие. Меру беззакония мы определить не можем. А беззаконие — это все то, что противоречит закону Божию. Мы должны соотносить свою жизнь с евангельскими заповедями, положив это на рычаги своей совести или обращаясь к священнику или духовнику, который сможет ответить. Человек сам определяет, что для него грех.

Если военнослужащий на фронте убил сто врагов, это сто грехов?

— Нет, один. И я бы сказал, не совсем полноценный грех. Мы не можем не назвать это грехом. Есть заповедь "Не убий", и там ничего не сказано о войне. Это миссия, которую мы выполняем, а следовательно, молимся о наших воинах, просим прощения за их действия.

Уклонение от военной службы может рассматриваться как грех?

— Это прямой грех. Мы все боимся смерти и не хотим войны, но уклонение от военной службы — грех. Мы должны исполнять заповедь Господню "Защищать своего ближнего".

Является ли грехом бездействие? Если мать могла, но не эвакуировала своего ребенка из-под обстрелов, и он погиб, мать виновата в смерти ребенка?

– Мы не подходим к таким вопросам юридически. В церкви нет черного и белого. Мы полагаемся на суд Божий. Здесь важны намерения. Это жизнь после жизни, а не после смерти. Тут скорее небрежность матери по отношению к своему ребенку. А бездействие тоже в определенной степени является грехом.

Можно ли желать противникам смерти?

— Врагам не нужно желать смерти. Лучше, чтобы они не приходили на нашу землю и не сражались с нами. Можно желать уничтожения врага, а вот смерти желать грех. Смерть и уничтожение — это разные вещи. Желание смерти — это внутренний порыв, проявление мести, а уничтожение — это желание, чтобы враги исчезли, то есть не существовали. Здесь логичны другие подходы. Нам нужно желать уничтожения причин, а не исполнителей.

Если в жизни произошла непоправимая трагедия, в таком случае желание мести является грехом?

– Христос говорит, что нельзя мстить. А вот стремиться к наказанию — другое. Наказание — не месть. Желать наказания — не грех. Мать, потерявшая ребенка, в суде считает любое наказание недостаточно суровым. Это определенное желание справедливости.

Если во время боевых действий родился и погиб ребенок, которого не успели крестить, или человек умер, не дождавшись священника, его должным образом не отпели, тогда его душа попадает в ад?

– Это вопрос из разряда "Сколько ангелов поместится на кончике иглы?" Его в Средние века разбирали. Мы не можем знать пути Господни и какими они были. Есть такое понятие, как "мученики были крещены своей кровью". И они не принимали крещения, но мы их сегодня почитаем как святых. Так же и в этом случае: ребенок не виноват, что был убит.

Мы все возлагаем на волю Бога. На сегодняшний день более 300 детей убиты. Я рассматриваю такую возможность, как канонизация этих детей. То есть прославление убитых детей. Тысячи младенцев, пострадавших за Христа, были убиты от рук Ирода и были вознесены к лику святых, так и здесь. Это дети, пострадавшие невинно за Христа. Такая идея у меня есть.

Как церковь относится к эксгумации в военное время?

— Нарушение кладбищ церковь считает преступлением. Но когда это касается перезахоронения и братских могил, то наоборот, это не потревожило, а успокоило душу.

Как исцелиться после страданий, связанных с войной? Как пережить трагические события в Ирпене, Буче, Мариуполе и других городах?

— Мы знаем такое выражение: "Время исцеляет все". Церковь призвана помогать человеку в молитве и общении.

То есть нужно посещать церковную службу?

— Не только службу. Не закрываться в себе, обращаться в разные социальные организации. У нас не было такой практики, слава Богу, но она появилась. И в общении — исцеление, в общении друг с другом и с Богом.

Авто или вещи, отправляющие на фронт, нужно освящать?

— Освящение не означает, что вещь или автомобиль получает определенную силу. Это значит, что мы просим Бога, чтобы он приставил ангела-хранителя и оберегал эту вещь. Таинство освящения не является магическим действом, предохраняющим от неприятностей, которые могут произойти.

Какие молитвы во время войны посоветуете?

— Петр Могила хорошие молитвы писал, когда было нашествие врагов. Во время войны читается 90-й Псалом "Живущий под охраной Всевышнего", также Псалом Давида.

Как правильно молиться? Свеча и образ обязательны?

— Четких правил нет. Эти вещи необязательны. Короткая молитва "Господи помилуй" и молитва своими словами. Самая распространенная – "Отче наш", ее знают все. Если человек еще не научился молиться, можно просто читать церковную литературу. Шаг за шагом она найдет свой путь в церковь.

Как быть беженцам, попавшим в страны, где мало храмов?

– Нашему Министерству иностранных дел нужно заняться этим вопросом. Когда я возглавлял Отдел внешних связей УПЦ, поднимал данный вопрос. Нужно при посольствах и консульствах сделать культурные центр, веры, чтобы люди могли приходить, посещать службы, собирать средства на нужды Украины.

РПЦ в свое время не позволяла организовывать украинские общины за границей. Нужно было направлять священника в Москву, и только после того, как ему промоет мозги ФСБ, священника отправляли в загранкомандировку, чтобы он там возглавлял общину.

Церковь или государство должно выделять средства на центры?

— Государство. Церковь может привлекать и аккумулировать, но церковь все не может. Наши граждане платят налоги, поэтому государство должно брать на себя ответственность за удовлетворение духовных потребностей граждан.

Почему россия обстреливает храмы московского патриархата? Они средства выделяли, хотя строили руками украинцев.

– Ничего они не выделяли. На Слобожанщине отдельные меценаты помогали, которые затем перебрались в россию. В целом это провокация, надо же оправдывать войну. Они — не верующие люди, это антихристиане. Это рашистская идеологическая машина. Политтехнология, которая потом скажет, что мы сами себя обстреляли. Им нет дела и до наших храмов, и до своих денег.

Церковь может быть вне политики?

— Церковь должна быть вне политики, она не может быть в политике. Но она не может быть в стороне от народа, поскольку она живет в этом мире и в этом обществе. Она должна давать правильные характеристики происходящему в обществе, но не становиться на сторону тех или иных политиков.

Самым милитаризованным политиком оказался Патриарх Кирилл, благословивший войну в Украине и поддержавший политическую власть. Он должен был указать путину, чтобы тот не убивал украинцев и не устраивал геноцид.

Принцип "Церковь вне политики" был сформулирован в 2007 году в основополагающих документах УПЦ митрополитом Владимиром. Тогда было осуждено политическое православие, ставшее основой таких взаимоотношений между церковью и государством, которые сейчас господствуют в россии. У нас тоже пытались организовать такое, но не получилось.

Фото: Александр Гончаров