Робототехника войны — готова ли Украина к эпохе дронов и роботов

На украинском фронте работают уже не только люди и броня: робототехника входит в ежедневную рутину войска. Сотни тысяч миссий дронов и автоматизированные операции в ремонтных цехах показывают, что эта война превращается в тест нашей готовности к эпохе машин.

Война как катализатор развития робототехники

Мировой рынок военных роботов в 2025 году, по различным исследованиям, оценивается в диапазоне 19–30 млрд долларов. К 2033–2034 годам он может вырасти до 40–50 млрд, а основные сегменты уже формируют беспилотные летательные аппараты, наземные роботизированные комплексы и специализированные автономные системы.

Параллельно взрывообразно растет количество дронов: это уже десятки миллионов аппаратов, часть которых работает в задачах безопасности и обороны. Война против Украины добавила к этому рынку еще один фактор — сочетание массового производства, быстрой потери техники и постоянных попыток противника блокировать воздушное пространство средствами РЭБ.

БПЛА как базовая платформа современной войны

Сегодня беспилотные летательные аппараты стали базовым элементом современного поля боя. Ключевые тенденции их развития — повышение автономности, наращивание дальности, устойчивость к радиоэлектронному подавлению и снижение себестоимости. Важнее "искусственного" дорогого аппарата становится способность поддерживать массированный, постоянно обновляемый парк доступных платформ.

Украина активно использует FPV-дроны и другие типы UAV для разведки, корректировки огня, поражения целей и тактической логистики. По официальным оценкам, беспилотные системы обеспечивают около 60 процентов всех ударных миссий по целям в зоне боевых действий. Только в ноябре 2025 года украинские дроны выполнили более 304 тысяч миссий — это показывает, насколько глубоко беспилотная компонента интегрирована в ежедневную работу Сил обороны.

Наземные роботизированные комплексы и новый риск-менеджмент

Наземные роботизированные комплексы пока значительно уступают дронам по масштабу применения, но их роль растет. Такие платформы используют для эвакуации раненых, доставки боекомплекта, инженерных задач, разминирования и огневой поддержки; речь идет уже не только об "вооруженных тележках", а о модульных системах, которые можно быстро перепрофилировать под конкретную миссию.

Заметными примерами являются четырехколесные боевые платформы с дистанционным управлением, такие как Lyut с пулеметными модулями, а также специализированные машины для саперов и логистики. По официальной статистике, в ноябре 2025 года наземные роботизированные системы выполнили почти две тысячи миссий — менее одного процента от общего количества беспилотных заданий. Несмотря на скромную долю, их ценность в зонах повышенного риска, где каждый шаг пехоты может стоить жизни, трудно переоценить.

Невидимый фронт ремонта и роль роботизированной сварки

За кадром публичного внимания остается еще одно направление применения роботизированных систем — ремонт и восстановление тяжелой военной техники. Бронемашины, артиллерийские системы и инженерные комплексы в условиях высокой интенсивности боев быстро выходят из строя, а объем работ по восстановлению растет лавинообразно. Кроме того, промышленная робототехника уже активно используется в Украине для производства БПЛА и его элементов (сборка и калибровка).

Сегодня значительная часть сварочных, шлифовальных и покрасочных операций выполняется вручную. Это медленно и опасно, особенно когда речь идет о поврежденной броне или работе со взрывоопасными элементами. Автоматизированные комплексы для сварки позволяют резко сократить время ремонта и стабилизировать качество швов. В ручном процессе эффективное время работы дуги часто составляет лишь 10–30 процентов рабочего цикла, остальное уходит на подготовку, позиционирование и перерывы. В роботизированных системах этот показатель может достигать 50–90 процентов в зависимости от конкретной линии, что дает увеличение эффективного времени сварки в четыре-пять раз.

В реальных промышленных сценариях это превращается в 30–50 процентов сокращения полного производственного цикла по сравнению с ручными операциями. К тому же машины способны работать круглосуточно, без обеденных перерывов и усталости, поэтому в отдельных режимах фактическое время сварки за смену может быть примерно втрое большим, чем у человека. Для фронта это означает, что техника возвращается в бой быстрее, а потребность постоянно изготавливать новые корпуса уменьшается.

Украинский контекст и стратегическая перспектива

Для Украины развитие мобильной и промышленной робототехники в условиях войны — не прихоть, а стратегическая необходимость. Сочетание боевого использования беспилотных систем с роботизацией ремонтных процессов создает основу для модернизации оборонной промышленности и ее конкурентоспособности после войны.

Чтобы этот потенциал реализовался, нужны скоординированные действия государства, армии и бизнеса:

• Создать целевые программы поддержки разработчиков и интеграторов UAV и UGV, а также производителей роботизированных сварочных линий для оборонных ремонтных баз.
• Масштабировать боевые наработки в стандартизированные решения, которые можно быстро тиражировать в Вооруженных силах и предлагать партнерам как готовые продукты.
• Интегрировать роботизированные комплексы в систему военно-промышленной логистики — от фронтовых ремонтных групп до базового завода.
• Сформировать экспортное измерение: компании и стартапы, работающие с беспилотными системами и промышленными роботами, должны получить доступ к инструментам поддержки выхода на внешние рынки.

Украина уже входит в группу стран, которые задают темп в использовании беспилотных систем на поле боя. Если параллельно построить системный роботизированный контур ремонта и восстановления бронетехники, это даст не только преимущество в войне, но и шанс после победы занять заметное место на глобальном рынке военной и промышленной робототехники.